В начале XIII века одним из самых сильных и богатых государств на Востоке была Держава Хорезмшахов. Наивысшего расцвета она достигла при хорезмшахе Мухаммеде Втором - в её состав входили Центральная Азия, Иран, Восточный Ирак, Афганистан, Азербайджан. И как некогда Персидская империя, это многонациональное государство было довольно аморфным, с постоянными мятежами знати на этнической почве. Их подогревала мать Мухаммеда Второго, наверное самый влиятельный человек в государстве.
Именно она добилась того, чтобы старший сын хорезмшаха, Джелал-ад-Дин, перестал быть наследником трона. Ведь его мать - туркменка, низшее существо. И так бы наверное и продолжались десятилетиями дворцовые дрязги и вечные бунты, до полного ослабления и распада империи, но один человек значительно ускорил развитие событий. Его звали Чингисхан.
По версии монголов (а в "Сокровенном сказании монголов" Великий хан неизменно предстаёт самым человечным человеком) Чингисхан в 1215 году договорился с Хорезмом о добрососедских торговых отношениях. Вскоре после того, как посольство Чингисхана вернулось из Хорезма, он послал туда своих первых купцов. Это был большой и богатый купеческий караван, состоявший из 450 мусульманских купцов и нескольких десятков представителей монгольской знати. Они были схвачены и убиты, обвиненные в шпионаже Инальчиком Кайыр-ханом, правителем Отрара, родственником хорезмшаха. Головы купцов были отправлены Чингисхану. Разгневанный Великий хан потребовал выдачи Кайыр-хана, но хорезмшах, боясь гнева знати, отказался. Вместо того, чтобы выполнить требование, Мухаммед обезглавил одного из послов монгольского хана, а остальных отпустил, предварительно обрезав им бороды.
Но это лишь версия завоевателей. И они же рассказывают, насколько наводнён был Хорезм монгольскими шпионами, и как Чингисхан поделил весь мир между своими сыновьями. Так что Хорезм в любом случае был обречён. Война была неизбежна.
И закончилась она крахом Государства Хорезмшахов, разорением богатейших торговых городов и гибелью сотен тысяч мирных жителей, вырезанных монголами. Чингисхан не прощал обид. Хорезмшах бежал на один из островов в Каспийском море, где и умер в 1221 году, передав власть своему сыну - двадцатидвухлетнему Джелал-ад-Дину. Имя этого человека навсегда вошло в Историю.
Когда война ещё только начиналась, принц предлагал встретить монгольское войско на границе. Тем более, что он годом ранее командовал правым флангом в приграничном боевом столкновении с крупным отрядом монголов. И командовал столь успешно, что степняки вынуждены были отступить. Но хорезмшах принял решение держать войска за стенами городов, которые дикари, по его мнению, не смогут взять. "Дикари" смогли это сделать.
С тремя сотнями верных ему воинов, Джелал-ад-Дин бежал из столицы, где против него зрел заговор знати, и отправился в Хорасан. В округе Нисы хорезмийцы атаковали монгольский отряд, состоящий из семисот человек, и разбили его. И по мере его пути, войско Джелал-ад-Дина всё росло. Прибыв в Газни, Джелал ад-Дин вскоре собрал десятитысячное войско, напал с ним на монгольский отряд, осаждавший Кандагар, и разгромил его. Военачальники разбитых хорезмийских отрядов, услышав об успехах своего правителя, стали собираться в Газни, и вскоре под началом Джелал ад-Дина оказалось около 70 тысяч воинов. Воинов, объединённых ненавистью к монголам.
Чингисхан, ещё не зная о силах молодого хорезмшаха, выслал против него 30-тысячную армию под командованием своего приёмного сына Шиги-хутуху, одного из лучших своих военачальников. Узнав о приближении монгольского войска, Джелал-ад-Дин выступил ему навстречу и занял позицию недалеко от истоков Лугара, южнее афганской границы. Здесь, недалеко от Первана, между ними произошла первая схватка, длившаяся целый день. С наступлением темноты противники, ничего не добившись, разошлись.
Ночью Шиги-хутуху, дабы враг подумал, что монголы получили подкрепление, велел посадить на запасных лошадей по соломенному чучелу, укутанному в войлок. Наутро военачальники Джелал-ад-Дина, увидев у монголов вдвое большее число всадников, заговорили о целесообразности отступления. Однако султан приказал своей кавалерии спешиться, привязать поводья лошадей к поясам и встретить монгольскую атаку, сохраняя полное спокойствие. Таким образом он впервые в средневековой военной истории (более чем на сто лет ранее, чем англичане в битве при Кресси) противопоставил атакующей коннице строй спешенных лучников.
Монголы устремились вперед, однако, встреченные градом стрел, отступили, чтобы перестроиться для новой атаки. После нескольких таких атак Джелал-ад-Дин сам дал сигнал к наступлению. Его воины вскочили на коней и с громкими воплями, растягиваясь в цепь, стали охватывать монгольскую конницу. Шиги-хутуху попытался увлечь своих воинов в атаку на ослабленный центр врага, но те, испугавшись окружения, бросились в беспорядочное бегство. Поскольку долина была сплошь изрезана оврагами, многим уйти не удалось, и они пали под саблями воинов Джелал-ад-Дина.
Разгром монгольских войск при Парване был единственным крупным поражением монголов за всё время их боевых действий в Средней Азии, Иране и Афганистане в период похода Чингисхана на Запад.
Разгромив монголов, хорезмийцы воодушевились. Около месяца юный султан был настороже, ожидая появления самого Чингисхана. В это время в войсках хорезм-шаха произошел раскол из-за дележа добычи; местные воины не поладили с тюрками-наемниками. Джелал-ад-Дин, не найдя способов помирить двух своих лучших военачальников Амин-ал-Мулька и Аграка, оставил Газни и отошел к афгано-индийской границе, надеясь, переправившись через Инд, укрыться в Пенджабе. Разместившись на берегу реки, он приступил к строительству кораблей. Именно здесь произошло его сражение с самим Чингисханом.
Узнав о разгроме Джелал-ад-Дином одного из лучших своих военачальников, Чингисхан не выразил никакого раздражения. Он сказал только, что Шиги-хутуху слишком привык быть победителем, и это поражение пойдет ему на пользу. Взяв Балх, он отошел в цветущие летние долины и устроил своему войску отдых. К началу осени он собрал всех своих сыновей, завоевавших Хорасан и Хорезм, и, как только ему донесли о расколе в лагере Джелал-ад-Дина и уходе последнего из Газни, ускоренным маршем двинулся вслед за ним.
Journal information